Мужская логика. О любви, делах семейных и не очень - Джастина Биберова

– Упускаю, Герман. Бывает, – говорю я с самым серьезным видом.

– Да брось ты, Михаил, заливать, так я тебе и поверил. Пошли, еще успеем чаю хлебнуть перед запаркой.

– Ну как с ними, как подъехать к женщинам? – рассуждает Герман с унылой физиономией.

– Да все гениальное просто, – говорю я с видом знатока, отхлебывая горячего чая. – Ты же водила, Герман!

– Ну? – Герман подсаживается ко мне поближе.

Саня, Илья и Петр принесли по кружке чая, навострив уши, они зашли в контору друг за другом.

– Ну, раз водила, с машиной-то знаешь, как обращаться?

– Знаю. Эк, куда хватил, а причем здесь женщины? Хм.

– Ну и с женщиной, Герман, так же надо: поймать искру. Если между вами пробежала искра – все, лови момент, а без нее никак. Ее надо предварительно хорошенько разогреть. Потом вставляешь ключ зажигания, сцепка, а потом плавно, не дергай, начинай с первой скорости. Потом вторую и переключай по возрастающей.

– Ну да, что-то в этом есть, – задумался Герман. – Давай мастер класс проведем! Мужики подхватили тему, и Герман уже развеселился вместе со всеми.

– Тренируйся, Герман, что тренируешь, то и развиваешь.

– Ага, Герман, слышь, – Степаныч хлопает его по плечу, – разогревай хорошо, но смотри не перегрей, а то закипит.

– Закипит – зальем! – заржал Герман.

– Ну Мишка, – Степаныч вытирает платком глаза, от смеха слезой прошибло, – ну выдал. Ну все, пошли работать.

Обед. Мужики опять в теме.

– Слышь, ну влюбился мужик и все, на жену смотреть не может, каждый вечер наряжается – и из дому, только его и видели, – Петр редкий рассказчик. – Причина? Появилась другая, вот и все, что тут гадать, думать. Скандалы начались, ну и пошло. Жена к нему на работу, там его пропесочили, а он домой и жену отлупил. Детей забыл начисто. Моя говорит: «Ну какого мужика когда дети удержали?». Жена тоже не отступает, караулит его везде, а он совсем жену возненавидел. Ну кто в таком деле разберется? Моя с ней в подругах, соседи наши, ну а теперь день через день разборки слышим.

– Что ж, столько с женой жил и возненавидел? – удивляется Герман.

– Чужая душа – потемки, – Степаныч вздыхает. – Ну он тоже хорош, мужик, а развел цирк. Мог бы как-то разобраться между женщинами, дети ведь тоже страдают. Тут или разводиться и уходить насовсем, или там оборвать, а что туда-сюда вихляться. Вот тебе и треугольник. Хотя бывает и тупик.

«Из тех, что женщин никогда не видел, а тут женщина в руки попала, и все, снесло башню», – думаю я и молча слушаю рассуждения мужиков.

Ну мало ли, сведет случай с женщиной, бывает и заносит, пожар пробежит снизу, и все, мозги отключаются на время. Жену бить – последнее дело, но каждый сам выбирает себе дорогу по которой идти по жизни.

Стало мне грустно на душе. Люблю я женщин, но не специально же выбираю и не всех подряд. Бывает момент, когда между нами та самая пресловутая искра проскакивает, сам не знаю, как получается, на автомате, что ли? Я об этом не задумывался еще. С глаз долой – из сердца вон, живу настоящим моментом, упрощаю, а не заморачиваюсь. А бить-то зачем? Как там? Ласковый теленок… В общем, везде успевает, ему везде хорошо. «По-моему, правильно делает», – пришел я к окончательному выводу.

– А вы тут, Петр, ничем не поможете им, посочувствовать можете, только и всего, – говорит Илья.

– Да в том-то и дело, – соглашается Петр. – Только от их скандалов устали, живем через стенку.

– Ну да, милые бранятся, а соседи тешатся, – пошутил Илья.

– Если бы, – хмыкнул Петр.

– «Весь мир – театр, а люди в нем – актеры», вот ведь говорится-то не зря, – Степаныч крутит в руках папиросу. – Все это, мужики, шелуха, а тыл – это семья, и если тыл надежный, то жить можно смело, и есть смысл жизни, что ли. А разрушить это недолго, но собрать потом невозможно. Факт!

– Не, ну ладно ты, гуляй, как говорится, себе на здоровье, но зачем жену-то бить? – не унимается Герман. – Гуляй себе потихоньку. А надоела жена, допускаю, развернись и уйди к едрене фене, – резанул он ладонью воздух.

– Это жизнь, а от нее не спрячешься – она сама расставит все на свои места, вот так, – сказал Степаныч и взялся за работу. – Все, пошли по местам.

Длинный день сегодня получился рабочий, уже совсем темно, хоть глаз выколи. Пора и по домам.

Зимнее утро. В этом году навалом снега, морозы жмут. Свежо на улице, хорошо, вышел в магазин за сигаретами – снег скрипит под ногами, такой чистый искристый. Шапка на затылке – армейская привычка, тулуп нараспашку – магазин близко. Народу много, стоять в очереди из-за пачки сигарет неохота. Ищу мелочь по карманам, чтоб без сдачи – и к кассе. Ну вот, теперь можно и покурить на свежем воздухе, а то уши «опухли» без курева. Антон прав: спорт и курение несовместимы, надо подумать об этом.

– Михаил, ты? – какой-то крутой парень выпрыгивает из «Мерса» и летит ко мне на всех парусах…

– Вадим! Вот это встреча! Ты откуда? Тебя не узнать, а мне сказали, ты за бугор укатил.

– Было дело! А я тебя ищу, заехал к Антону, он говорит, ты мобилу не держишь. Ты вообще как на связь выходишь?

– Меня все сами находят в «Сервисе», в центре.

Я рад Вадиму, столько не виделись.

– Вадим, давай ко мне, здесь рядом.

– Нет, у тебя семья, да и без предупреждения, так не делается. Я привык заранее договариваться.

– Да ладно, у нас можно без церемоний, тут тебе не Европа.

– Нет, Миша, давай договоримся надежно, и чтобы время было. У тебя выходные когда?

– Выходные у меня прямо сейчас и завтра, а так я все время при делах, то в Сервисе», то знакомые с машинами на части рвут.

– Ну поехали тогда ко мне на квартиру, я один.

– А семья?

– Нет здесь никакой семьи, Михаил, поехали, я пока квартиру арендовал. Мы сели в машину и поехали в центр.

– Ничего домик, ты еще и квартиру крутую снял.

– А то! Подъезд, консьержка, лифт, мы на пятом этаже.

Мы организовали стол.

– C самого дембеля не виделись, Миша.

– Пять лет.

– Годы летят, ну что, давай за встречу!

Воспоминания нахлынули армейские, Вадим принес дембельский альбом.

– Представляешь, всюду его с собой таскаю. А твой где, живой?

– А как же! Дома. Придешь – посмотрим. Время двадцать четыре, – поднимаюсь с места, – я отчаливаю.

Вадиму с утра по делам, а так бы на несколько суток хватило разговоров. Только вышли на улицу, машина подъезжает.

– Такси надо, мальчики?

Не подаю вида и не могу понять, откуда здесь Луиза?

– Да-да, вот деньги, – Вадим обнял, крепко пожал руку. – Миша, я не прощаюсь!

Я кивнул, сел на заднее сиденье, и мы поехали.

– Попался? – торжествует Луиза. Не ожидал?

– Честно? Нет, никак не думал увидеть тебя здесь и сейчас.

– А я тебя давно жду, уже думала, что не смогу дождаться, чуть не примерзла насовсем. Сейчас отогревать будешь.

– Луиза, подожди, останови машину.

Луиза тормозит и поворачивается ко мне.

– Миша, ну в чем дело?

– Луиза, такой расклад: я сейчас ловлю такси и еду домой. Подожди, не возражай, – я глубоко вздохнул. – Ты просто застала меня врасплох.

– Нет! Нет и нет!

Луиза срывается с места и на большой скорости едет вперед. До ее дома мы едем молча. Она медленно заезжает на парковку и глушит мотор. Затем открывает дверцу и пересаживается ко мне, она начинает целовать мои глаза, губы, брови, шею.

– Миша! Я с ума схожу, я не могу тебя дождаться, ну куда ты постоянно исчезаешь?

– Луиза, что ты делаешь со мной.

Я прикрываю глаза, от ее поцелуев и объятий начинаю заводиться. Она перекидывает ногу и садится ко мне на колени, лицом к лицу, прижимается ко мне вплотную.

– Миша, я согласна быть с тобой, где угодно, мне все равно, лишь бы быть там, где ты!

Она продолжает целовать, гладить нежно мое лицо, плечи…

– Лу-и-за, – говорю я, – вызови мне такси.

– Миша, поздно, какое такси, пойдем домой.

Мы сидим на кухне и пьем свежезаваренный чай. Луиза затопила камин, огонь ярко пылает в нем, жарко потрескивают дрова.

Тихо. Тени от пылающего огня разливаются по комнате. Сумеречно и уютно. Я сижу на диване и смотрю на Луизу, она счастлива. Луиза снимает платье, на ней нежное кружевное белье, черные прозрачные чулки, я не могу оторвать взгляда, она раздевается медленно и снова увлекает меня, она чувствует это и дразнит. Если бы жены заводили так мужей дома. Предвижу град негодований, массу аргументов, причин и препятствий: усталость от круглосуточной работы, дом, семья, дети, стирка, уборка и все это на первом месте, а муж снова на последнем. Скажу честно, женщина всегда должна радовать глаз, это на первом месте, а чистота в доме – в пределах разумного. Ты лучше переверни дом вверх дном, но приласкай мужа, дай ему любви! Иначе рискуешь остаться в идеальной чистоте одна.

Я рассматриваю ее и прикрываю глаза, я не могу больше сдерживаться. Подхожу к ней и начинаю обнимать, она тащит меня в постель. Чувствую, за время разлуки Луиза была одна, об этом говорит ее тело, оно полно до краев желанием, ловит каждое мое движение: «Возьми». Ее удивительный аромат тела, я хочу вдыхать его, мои мозги давно в отключке. Играют только гормоны – дирижеры жизни, плюс спиртное добавляет своеобразный резонанс.